На северо-западном направлении
Великая Отечественная война, начавшаяся 22 июня 1941 года, стала серьезной проверкой всей предвоенной советской теории и практики, в том числе и в отношении обороны государственной границы армиями с опорой на имевшиеся укрепленные районы так называемой линии Молотова. В первые дни войны боевые действия в полосах этих армий складывались по-разному.
Так, в полосе 8-й армии Северо-Западного фронта (командующий — генерал-лейтенант П.П. Собенников, член Военного совета — дивизионный комиссар С.И. Шабалов, начальник штаба — генерал-майор Г.А. Ларионов) находилось два укрепленных района: Тельшайский и Шяуляйский. В Центральном архиве Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ) находится оперативная сводка штаба 11-го стрелкового корпуса этой армии, составленная в 3 часа 22 июня
1941 года, в которой указывается, что его 125-я стрелковая дивизия продолжала работы по усилению оборонительных районов и полосы предполья согласно плану обороны границы. На то время в полках уже были отрыты окопы на отделение, оборудованы командные пункты, перед фронтом некоторых частей на отдельных участках были вырыты противотанковые рвы, устроены завалы, подготовлены участки минирования. Второй эшелон дивизии был выведен в район и «производит заграждения»[46].
Также большой объем оборонительных работ к началу войны был выполнен в полосе 10-го стрелкового корпуса (командир — генерал-майор И.Ф. Николаев). Из воспоминаний командира 10-й стрелковой дивизии этого корпуса следует, что план обороны государственной границы он знал заранее. На основании этого им был разработан план обороны и построен боевой порядок дивизии. Все стрелковые полки имели свои участки обороны. Штабом дивизии и штабами полков были отработаны боевые документы, а части дивизии направлены для занятия своих районов. Огонь артиллерии был спланирован по направлениям. От роты до дивизии были оборудованы основные и запасные командные пункты.
19 июня 1941 года было получено распоряжение командира 10-го стрелкового корпуса о приведении частей дивизии в боевую готовность. Во исполнение этого приказа в ночь на 20 июня все части дивизии были выведены в свои районы, заняли дзоты и огневые позиции артиллерии. После этого командиры полков, батальонов и рот на местности уточнили боевые приказы. В целях сокрытия этих мероприятий в районе каждого дзота открыто работало по два человека, а остальные находились в укрытии.
В инженерном отношении полоса обороны дивизии также готовилась достаточно хорошо: для всех станковых пулеметов и противотанковой артиллерии были подготовлены дерево-земляные и каменные дзоты, имелись позиции для артиллерийских полков, по всему фронту устанавливались проволочные заграждения в три ряда. На танкоопасном направлении был вырыт противотанковый ров, установлены деревянные и каменные надолбы. Однако не были подготовлены траншеи и ходы сообщения. Только местами были вырыты стрелковые ячейки. В предполье было подготовлено три основных рубежа обороны[47].
Ход боевых действий в полосе 8-й армии Северо-Западного фронта 22–25 июня 1941 года 
Однако в ночь на 22 июня командующий армией лично получил приказание от начальника штаба округа генерал-лейтенанта П.С. Кленова, который в весьма категоричной форме потребовал к рассвету этого дня отвести войска от границы. Правда, на его выполнение времени уже не оставалось.
В полосе 8-й армии Северо-Западного фронта в 6 часов 22 июня 1941 года, после нанесения воздушных ударов и проведения артиллерийской подготовки, немцы перешли в наступление соединениями наземных войск. При этом главный удар наносился танковыми и моторизованными дивизиями в направлении на Шяуляй в полосе, которую обороняли войска 11-го стрелкового корпуса.
Командир 11-го стрелкового корпуса позже вспоминал, что о начале действий германских войск им немедленно было доложено командующему 8-й армией, который находился на своем командном пункте в лесу западнее Шяуляй. В ответ на это обращение он получил приказ «огня не открывать и на провокацию не поддаваться». Тем не менее передовые части армии без приказа открыли ответный огонь.
Но силы были неравные. Части противника, сосредотачивая основные усилия вдоль шоссейных дорог, уже к 6 часам утра овладел населенным пунктом Кретинга и несколько продвинулся на левом фланге 90-й стрелковой дивизии в направлении Клайпеда, Шяуляй.
Также тяжелое положение складывалось и в полосе 11-го стрелкового корпуса, где действовала основная группировка противника. На слабую, растянутую на широком фронте оборону 125-й стрелковой дивизии обрушился удар двух танковых и одной пехотной дивизий противника. Под их ударами части дивизии начали отходить в северо-восточном направлении. К 8 часам 30 минутам пехота и танки противника вышли к южному берегу реки Юра и с ходу захватили несколько мостов, которые отходящие части 8-й армии не успели взорвать. В 9 часов утра фашистские танки овладели населенным пунктом Таураге.
Продолжая наступление, к 12 часам противник на правом фланге 10-го стрелкового корпуса потеснил советские войска и вышел к реке Миня, преодолел ее и к 16 часам овладел населенным пунктом Картена. В 19 часов под давлением противника части 11-го стрелкового корпуса оставили еще несколько населенных пунктов, отходя к местечку Ретавас.
К исходу 22 июня соединения 8-й армии, потерпев поражение в первых оборонительных боях и оставив укрепленные районы, вынуждены были отойти на восточный берег рек Саланта и Миния. В 23 часа 30 минут противник частями двух танковых дивизий прорвал фронт обороны 125-й стрелковой дивизии 11-го стрелкового корпуса, расчленил ее боевой порядок и развил наступление вдоль шяуляйского шоссе в направлении на местечко Кельмы[48].
Ход боевых действий в полосе 11-й армии Северо-Западного фронта 22–25 июня 1941 года 
Таким образом, в течение 22 июня противник прорвал оборону на всем фронте 8-й армии и за день боев продвинулся на глубину от 20 до 35 километров, достигнув наибольшего успеха в направлении Шауляя. Укрепленные районы, имевшиеся в полосе этой армии, никакой существенной роли в ее обороне не сыграли.
В полосе обороны 11-й армии Северо-Западного фронта (командующий — генерал-лейтенант В.И. Морозов, член Военного совета — А.С. Зуев, начальник штаба — генерал-майор И.Т. Шлемин) также находились два укрепленных района: Каунасский и Алитусский. Командующий армией вспоминал, что распоряжение о приведении войск армии в боевую готовность от штаба округа им было получено около часа ночи 22 июня 1941 года. При этом в своем отчете он писал, что «начальник штаба фронта, разыскивая командующего, дал мне понять, что надо действовать, выводить войска к границе, что, мол, заготовлено расположение и вы его получите». На основании этого командующий армией условным сигналом между одним и двумя часами ночи отдал распоряжения войскам, а «последние по тревоге выступили по принятым ранее решениям для выполнения боевой задачи».
Далее он пишет, что «о переходе государственной границы немецко-фашистскими войсками я, как командующий, получил известие по условному коду буквально со всех пограничных застав, от всех командиров полков и даже батальонов». Однако он признает, что только со 128-й стрелковой дивизией была потеряна связь около 11 часов утра 22 июня, так как штаб этой дивизии оказался разгромленным. Потери связи с командирами корпуса и дивизий в первые дни войны не было[49].
Однако начальник штаба этой армии генерал-майор Т.Т. Шлемин утверждал, что «документа, где были бы изложены задачи 11-й армии, я не видел… и ни о каком распоряжении о выводе войск на границу я не помню. По всей видимости, такого распоряжения не было, так как 28-я и 33-я стрелковые дивизии дислоцировались в непосредственной близости от границы, а 5-я стрелковая дивизия находилась в лагере в 30–50 км от границы»[50].
Особый интерес представляют воспоминания бывшего командира 523-го стрелкового полка 188-й стрелковой дивизии 16-го стрелкового корпуса 11-й армии И.И. Бурлакина. По его утверждению, в ночь на 22 июня им было получено приказание от командира дивизии о том, что одну из рот батальона следует немедленно разместить в ДОТах, расположенных на границе. Распоряжение командующего округом о приведении армии в боевую готовность было получено в час ночи 22 июня. Приказ войскам армии о поднятии их по боевой тревоге и выходе в намеченные районы прикрытия был отдан между часом и двумя часами ночи.
До 523-го стрелкового полка указанной дивизии этот приказ дошел в 3 часа 30 минут 22 июня 1941 года. По утверждению командира полка, именно тогда «начальник связи 188-й стрелковой дивизии мне позвонил с НП командира дивизии и передал приказание, чтобы я дал указание об усилении наблюдения, так как на границе неспокойно. Но не успел я дать распоряжение командиру роты, находившемуся непосредственно у границы в ДЗОТах, как немец в 3 часа 45 минут утра начал артподготовку. При выходе батальона в район он не один раз подвергался обстрелу с самолетов противника, в результате чего лошади из-под орудий были выведены из строя. Вышли из строя и все из приданных четырех 76-мм орудий. В батальоне осталось одна 45-мм пушка. Связь с командиром дивизии после начала военных действий была всего 10–15 минут, но затем прервалась, и я больше до 27-го числа с ним связи не имел».
После этого батальон во главе с командиром полка начал отступление от линии государственной границы на восток и только 27 июня совершенно случайно вышел в расположение 188-й стрелковой дивизии[51].
Под ударами противника к исходу 22 июня передовые полки правого крыла армии (5, 33 и 188-я стрелковые дивизии) были вынуждены, оставив укрепленный район, отойти на восток на глубину до 10 километров.
Еще более катастрофичной сложилась обстановка на левом крыле 11-й армии. Оборонявшаяся там 126-я стрелковая дивизия была вынуждена оставить населенный пункт Алитус, а 128-я стрелковая дивизия сдала населенный пункт Меречь. Вклинение противника на этих направлениях составило 15–18 километров, враг переправился через Неман по захваченным мостам и устремился на восток. Его передовые подразделения вышли на линию железной дороги Гродно, Вильнюс. Основные силы 16-го стрелкового корпуса были окружены западнее Каунаса.
Таким образом, ни одно из объединений Северо-Западного фронта не смогло задержать противника на рубеже государственной границы. Укрепленные районы, имевшиеся в полосе каждой армии прикрытия государственной границы, в ходе первых оборонительных операций существенной роли не сыграли.
Позже каждый военачальник видел причины военных неудач в первый день войны по-своему. Так, бывший командующий 8-й армией генерал П.П. Собенников считал, что главная причина заключалась в том, что «штаб армии не был укомплектован и не был переведен на штат военного времени». Бывший командующий 11-й армией генерал В.И. Морозов большую часть вины валил на вышестоящий штаб, в котором, по его словам, «существовало довольно мирное настроение». Бывший начальник штаба 11-й армии генерал И.Т. Шлемин писал, что главной причиной неудачного исхода первой оборонительной операции объединения было то, что не было решения командующего округом, «в силу чего управление войсками исходило не из задач, поставленных свыше, а из обстановки, которая складывалась в полосе армии, и решения ее командующего».
