Из рапорта старшего морского начальника русских морских сил в водах Финляндии А.П. Зеленого командованию Балтийским флотом о деятельности после ухода судов Балтийского флота
От 2 мая 1918 г.
11 апреля по уходе последнего каравана судов я вместе со штабом перешел на “Память Азова”, где в полдень и был поднят мой флаг, причем и здесь, как и везде, был полный хаос.
Мною были приняты меры к скорейшей регистрации оставшихся судов и личного состава, и начался перевод всех судов в Северную гавань. Весь день 11 апреля налаживали службу штаба и возились с радиотелеграфом, который был готов при усиленной работе телеграфистов только к полдню 12 апреля.
12 апреля в 9 час. утра, согласно решению, принятому мною и комиссаром Жемчужным {7}, на судах поднят Андреевский кормовой флаг.
12 апреля с утра начались отдельные выступления белой гвардии, и в городе начали раздаваться выстрелы. К 12 час. на всех наших судах были подняты флаги “Щ”, {8} как то было обусловлено Гангэудским договором. О поднятии флагов мною было сообщено но радио германскому адмиралу. К полудню в городе ружейный и пулеметный огонь усилился; к этому времени германские войска вступили в предместья Гельсингфорса.
Стрельба продолжалась достаточно долго, и с “Памяти Азова” было видно все разгоравшееся зарево большого пожара. Находившиеся в Южной гавани тральщики обстреливали артиллерийским огнем город. Вслед за вошедшими тральщиками пришел германский броненосец “Беовульф”, ставший с застопоренными машинами в Северной гавани и произведший 5 выстрелов по Сэрнесу.
Вечером 12-го и в ночь на 13 апреля части германских войск высаживались в Сандвике, и на Скатуддене; высажена была пехота, морская пехота и десанты с судов флота.
Во время обстрела города снаряды начали падать в Северной гавани вблизи наших судов; одна шрапнель разорвалась над буксиром, стоявшим у борта “Памяти Азова”, другая у самого борта; об этом мною было дано радио германскому адмиралу, вскоре обстрел прекратился. Утром 14 апреля были еще слышны выстрелы в Сэрнесе. На внутренний рейд вошли и стали на якорь германские дредноуты “Вестфален” под флагом адмирала Майера и “Позен”. Русское население почти не пострадало — убит случайно пулей на “Лаве” доктор Кистяковский, кроме того, убито и ранено несколько матросов на судах в Южной гавани, число их и фамилии установить не удалось. Среди русского гражданского населения, насколько известно, нет ни раненых, ни убитых.
13-го после полудня ко мне на “Память Азова” прибыли от германского адмирала капитан-лейтенант Клип и капитан-лейтенант Вольф. Капитан- лейтенант Клип сообщил: 1) что германское морское командование будет стоять на точке зрения Гангэудского договора, 2) просил прислать списки всех судов, находящихся под моим командованием. Мне ими был задан вопрос о том, разоружены ли наши суда и где находятся замки от орудий. Сообщил, что все выполнено и что замки на “Мете”, стоящей на рейде. Офицеры и команда должны находиться на кораблях и права свободного хождения по городу не имеют, что вызывается желанием избежать всяких недоразумений и не прекратившимися еще боевыми действиями. В заключение капитан-лейтенант Клип сказал, что все переговоры с нами поручено вести капитан-лейтенанту Вольфу, в ответ на это я указал, что от нас будет капитан 2-го ранга Сахаров.
Капитан-лейтенант Вольф заявил, что германское командование требует, чтобы все наши корабли были поставлены на рейде; у стенки разрешено стоять только “Памяти Азова”. Работа всех радиостанций должна быть прекращена, исключая станции “Памяти Азова”, которой для работы представлялось 2 часа в сутки.
В этот и последующие дни белогвардейцами производились захваты наших судов, главным образом, буксиров и тральщиков, причем это выполнялось самым бесцеремонным образом: команды буксиров выгонялись и вся провизия отбиралась. Взятое немцами у Красной гвардии сторожевое судно “Голубь”, строившееся для русского флота, ходит под германским флагом и с германской командой. В городе и на кораблях производились германскими и финляндскими войсками аресты русских офицеров и матросов под самыми нелепыми предлогами…
… На следующий день в 9 час. утра на “Память Азова” явился лейтенант Роос и заявил мне, что финляндское правительство решило взять тральщики силой. С утра этого же дня на тральщики были поставлены караулы белой гвардии и командам тральщиков было дано 5 минут чтобы взять свои вещи и оставить корабли…
Старший морской начальник Зеленой 2-й
Начальник штаба Л. Сахаров
Комиссар флота Жемчужный
