Письмо князя Кутузова к графу Платову
«Милостивый государь мой, граф Матвей Иванович!
Спешу изъяснить Вам и предводимым Вами храбрым Донцам живейшую благодарность мою за драгоценный дар ваш, приобретенный мужеством и жертвуемый от непритворного благочестия. Мне сладостно думать, что Ваши воины, бросаясь в опасность, не щадя жизни для исторжения сокровищ из рук похитителей, имели в виду не корысть, но Бога отцов своих и мщение, за оскорбленную Его Святыню. Принадлежащее Божеству возвращаете вы к подножию божества, и мне поручено от вас исполнить желание столь благочестивое. С удовольствием и благодарностию принимаю на себя сию обязанность, тем более, что она совершенно согласна с моими собственными намерениями; ибо в то время, когда монарх благословил меня мечом Военачальника на защиту Отечества, пришел я во храм, Казанской Божией Матери, дабы молить Ее о даровании мне сил для истребления иноплеменника, и обет мой пред алтарем Всемогущего был тот, что первая добыча, исторгнутая мною из когтей хищника, будет украшением того храма, в котором приносил мольбы о победе, – храма чудесного, зачатого благочестием Павла и ныне славно воздвигнутого Его Августейшим Сыном на удивление современников и потомства.
Ваше мужество даст мне способ исполнить мою клятву; пускай победа украсит Святыню и Святыня возвеличит победу!
Но позвольте мне сделать в расположении вашем некоторую перемену. Вы желаете, чтобы из присланного Вами серебра вылиты были Священные лики двенадцати Апостолов для украшения Церкви Казанской Божией Матери. Я полагаю, что сии двенадцать ликов в столь высоком храме будут мало заметны и что они должны исчезнуть между великолепными его украшениями. Гораздо было бы приличнее, когда бы все серебро было употреблено на изваяние только четырех Евангелистов, которых величественная огромность соответствовала бы тогда огромности самого храма, а потому и производила бы большое благоговение в душе молящегося. При входе его в храм изваяния сии первые поражали бы его взоры, и вместе с благоговением пробуждалась бы в душе его мысль о делах великих. Так говорю с сладостным восхищением: сему памятнику, сооруженному вашими храбрыми воинами, не будет подобного в свете. В храме Бога, Источника милосердия, увидим изваяния проповедников мира и братского согласия, поставленные окровавленною рукою победителей, и при взоре на них в нашей душе необходимо с мыслею о благости Божества будет соединяться воспоминание о мужестве Русских героев, о грозном их мщении и о страшной погибели иноплеменника, посягнувшего на Русскую землю. Еще раз повторяю вам мою благодарность, и с совершенным почтением честь имею пребыть, и прочее.
В Вильне. 20 декабря, 1812 года»