Описание катафалка
Катафалк или возвышение, на котором поставлен был в Казанском соборе гроб, вмещающий в себе драгоценную персть князя Смоленского, заслуживает особенного замечания. Он составлял арку, или свод весьма огромный, сквозь который Царские врата и часть алтаря были совершенно видны во всю длину церкви. Великолепные входы с двух боковых сторон вели наверх сего свода многими ступенями, кои перерывались небольшими площадками. Трофеи побед покойного, водруженные в различных положениях по четырем углам катафалка, восходя доверху оного, составляли сень, под коею стоял гроб, и служили приличнейшим ему балдахином. Парящий над самым возглавием гроба ангел-хранитель, казалось, готов был возложить на главу покойного лавровый венок. Весь катафалк освещен был великолепнейшим образом; а с четырех углов были огромные канделябры в виде вертикально поставленных пушек, со множеством вокруг их горящих свеч. На разных ступенях сего катафалка стояли воинские чиновники, принадлежавшие к свите покойного фельдмаршала.
На катафалке вверху были две следующие надписи, от входа в церковь: «Благость сотворил еси с рабом твоим, Господи! по словеси твоему»; а от алтаря: «Паче враг моих умудрил мя еси, яко заповеди твоя взысках».
Мысли сооружавшего сей катафалк художника были следующие:
Желание его было представить торжественное тело покойного в недра Церкви принятие, которое предназначено было оному вместо вечного обиталища, а посему, равно и по местному положению, подножие гроба его уподобить можно было торжественному к алтарю церкви входу, каковый без сомнения герой сей имел бы и при жизни своей, для принесения Всевышнему благоговейной благодарности за услышание мольбы его в сем самом храме о спасении России от врагов. Знаки печали и слез, по мнению художника, не могли уже быть изображены на сем торжественном катафалке, а покрывали его токмо гербы, яко знаменования наследственных отличий покойного, и дорогу, по которой препровождаемо было тело его в вечное обиталище. Прочие же украшения на самом подножии катафалка, также знамена французские с венками лавровыми и турецкие с бунчугами, долженствовали напоминать о подвигах покойного, а равно и о почестях, принадлежащих достоинствам его.
Намерение художника было также, чтобы, в виде ангелов, венчали покойного лаврами и осеняли пальмами четыре добродетели: благоразумие, твердость духа, мужество и человеколюбие, яко всегдашние его сопутницы. Но краткость времени не позволила того довершить, а посему один токмо ангел-хранитель души его держал лавровый венец над тем, кому сопутствовал в течение почти 70 лет. Самое поднятие гроба посредством механизма наверх катафалка, хотя нужно было изобрести по необходимости, в рассуждении высоты оного; однако самый сей механизм в действии своем знаменовал возвышение духа и деяния героя смоленского. Вообще все в печальной сей церемонии соответствовало важности оной и тому усердию, с каковым Отечество желало воздать последний долг персти знаменитого мужа.
