В первой половине XIX в. военная история преодолела новый, второй из трех великих рубежей. Благодаря крупным кампаниям Наполеона Бонапарта новое вооружение было широко применено на практике. Впервые с того времени, когда порох стали использовать на полях сражений, возникла прочная связь между оружием, тактикой и военной доктриной. Кремневый мушкет со штыком и гладкоствольное артиллерийское орудие были усовершенствованы и постепенно доведены до максимального потенциала. После столетий экспериментирования тактические способы применения этого вооружения в сочетании друг с другом и с кавалерией оказались доведенными до такой степени совершенства, что искусный полководец мог достичь решающего результата с помощью минимума средств. Подобного контроля над вооружением военачальники не имели с XIII в., когда были изобретены монгольская и английская тактические системы.

Подобно двум вышеназванным тактическим системам, достигшим совершенства в использовании людей и оружия своего времени, а потом быстро вышедшим из употребления благодаря появлению огнестрельного оружия, принципиальные тактические системы начала XIX в. (французская и английская на суше и английская на море) потеряли свое значение в эпоху промышленной революции. (Интересно, что этот феномен повторился в середине XX столетия, когда оружие и тактика эры промышленной революции наконец стали хорошо сочетаться друг с другом и стал виден третий великий военный рубеж, рубеж ядерного века.)

Оптимальное сочетание оружия, тактики и доктрины, достигнутое к середине столетия, было логическим результатом предыдущих усовершенствований. Но прогресс в значительной степени ускорился благодаря военному гению Наполеона Бонапарта. Ни один человек, определивший лицо своей эпохи, не сделал это убедительнее, чем он. Как в его время, так и столетие с лишним спустя военная теория и практика мерились по его мерке и отражали его концепцию военного искусства.

В меньшей степени, но то же самое можно сказать о влиянии Горацио Нельсона на теорию военно-морского дела и использование военного искусства на море. Хотя воздействие личности Нельсона на его время и военную науку и практику явно уступало воздействию Наполеона, но он был более уникальной и неповторимой личностью в своем деле (при всем уважении к другим представителям военно-морского искусства). Тут Нельсон был один; но историческое значение Наполеона как воина всегда следует сравнивать с такими его предшественниками, как Александр Македонский, Ганнибал и Чингисхан.

В этот период жили и другие великолепные полководцы, из которых наиболее известны англичане Артур Уэлсли (герцог Веллингтон) и сэр Джон Мур, пруссак Гебхард Л. фон Блюхер (князь Валыитатт), австрийский эрцгерцог Карл и французский маршал Луи-Никола Даву. Кроме Даву, среди маршалов Наполеона были по крайней мере двое, отлично зарекомендовавшие себя: Никола-Жан де Д. Сульт и Андре Массена. К этой компании можно добавить американцев Эндрю Джексона, Уинфрида Скотта и Закари Тейлора.

По причинам, рассмотренным ниже, в этот период промышленная революция мало влияла на ход военных действий; это случилось в последующие десятилетия. Однако в первой половине XIX в. она дала сильный толчок промышленности и сельскому хозяйству, что в сочетании с демократизацией военного дела, происшедшей во время Французской революции, позволило населению воюющих стран набирать, снабжать и экипировать намного большие армии, чем прежде. Именно промышленная революция в сочетании со стимулирующим воздействием Наполеона сделала важный вклад в развитие военной теории и профессионализма в этот период.

Похожие книги из библиотеки

Пистолеты и револьверы. Выбор, конструкция, эксплуатация

В книге изложены история, конструктивные и эксплуатационные особенности наиболее интересных и выдающихся образцов автоматических пистолетов и револьверов – от самого зарождения этого класса оружия до наших дней. Книга рассчитана не на профессионалов стрелкового дела, а на тех мужчин, кто хочет вступить в «оружейный мир» уже вооруженный знаниями – об оружии, его истории, удобстве использования и предназначении.

Кроме того, книга поможет определиться тем, кто в данный момент выбирает для себя гражданское оружие самообороны, и сделать выбор, который, возможно, однажды спасет вам жизнь.

Неизвестный Лангемак. Конструктор «катюш»

Он был одним из величайших конструкторов XX века, главным инженером первого в мире Реактивного института, пионером космонавтики (именно Г.Э. Лангемак ввел этот термин), соавтором легендарной «Катюши» – но звание Героя Социалистического Труда получил лишь посмертно. Его арестовали по доносу подчиненного, осудили как «вредителя», «заговорщика» и «врага народа» и казнили в январе 1938 года. Полвека спустя маршал Устинов сказал: «Если бы Лангемака не расстреляли, я был бы у него замом, а первым космонавтом стал бы не Гагарин, а Титов». Успей Георгий Эрихович завершить свои разработки – мы бы сейчас осваивали систему Юпитера, а на Луну летали бы (как мечтал Королев) «по профсоюзным путевкам».

Почему все эти великие начинания пошли прахом? Кто погубил великого конструктора и присвоил его открытия? Как разгромили Реактивный институт, замедлив развитие космонавтики на десятилетия? Воздавая должное гению Лангемака, эта фундаментальная биография проливает свет на самые героические и трагические страницы родной истории.

Неизвестный Лавочкин

Легендарные самолеты Героя Социалистического Труда С.А. Лавочкина по праву считаются одним из символов Победы. Хотя его первенец ЛаГГ-3 оказался откровенно неудачным, «заслужив» прозвище «лакированный гарантированный гроб», установка нового мотора и усовершенствование конструкции буквально преобразили эту тяжелую неповоротливую машину, превратив в лучший истребитель Великой Отечественной – прославленные Ла-5, Ла-5ФН и Ла-7 сначала перехватили у немцев господство в воздухе, а затем и сломали хребет Люфтваффе. Именно на этих самолетах воевали двое из пяти лучших советских асов, а Иван Кожедуб первым сбил новейший реактивный Me.262. Именно Лавочкин стоял у истоков советской реактивной авиации – это его истребители первыми преодолели сверхзвуковой, а межконтинентальная крылатая ракета «Буря» – и тепловой барьер. Это в его ОКБ были созданы и первые отечественные беспилотники, и зенитные управляемые ракеты, прикрывавшие Москву в разгар холодной войны.

Прорывая завесу тотальной секретности, многие десятилетия окружавшую проекты Лавочкина, эта книга по крупицам восстанавливает творческую биографию великого авиаконструктора и подлинную историю его авиашедевров.

Советские танковые армии в бою

Новая книга от автора бестселлеров «Штрафбаты и заградотряды Красной Армии» и «Бронетанковые войска Красной Армии». ПЕРВОЕ исследование истории создания и боевого применения советских танковых армий в ходе Великой Отечественной.

Они прошли долгий и трудный путь от первых неудач и поражений 1942 года до триумфа 1945-го. Они отличились во всех крупных сражениях второй половины войны – на Курской дуге и в битве за Днепр, в Белорусской, Яссо-Кишиневской, Висло-Одерской, Берлинской и других стратегических наступательных операциях. Обладая сокрушительной мощью и феноменальной подвижностью, гвардейские танковые армии стали элитой РККА и главной ударной силой «блицкригов по-русски», сломавших хребет прежде непобедимому Вермахту.