1.2.1. Зависимость разведки от типа мышления
Еще древнекитайский стратег Сунь–цзы (IV век до н. э.) учил: «Если просвещенный государь или рассудительный генерал одерживают победу над противником каждый раз, когда они переходят к действиям, то это достигается благодаря предварительной информации. Такая предварительная информация не может быть получена ни откровением от духов или божеств, ни по аналогии с прошлыми событиями, ни путем расчетов. Ее необходимо получить от человека, который знаком с ситуацией противника». Иными словами, в центре разведывательной деятельности стоит человек. Его сознание: мышление, воля и содержание памяти. А ведь все люди разные!
Люди отличаются друг от друга прежде всего по крови (расовому и национальному генотипу) и языку (архетипу культуры). Кровь и язык как носители памяти поколений определяют тип мышления — способ творить новое, небывалое. И волю — способность принимать решения: так или иначе, а также — источник желаний «я хочу» и страха «я должен». Тип мышления и бессознательные приоритеты воли закладывают закономерности поведения, зафиксированные в стереотипах памяти коллективного бессознательного.
То есть разведывательная деятельность как система у людей разной крови и разного языка в своем построении будет воспроизводить психику (душу) народа. Всегда будет иметь китайскую, русскую или американскую специфику. А знание этой специфики — оружие в «войне смыслов».
В Писании христиан, в первоисточнике на греческом языке, в качестве несущего столпа, опоры современного мировоззрения людей европейской культуры утверждается, что «В начале был Логос» (Иоан. 1:1). Однако слово «логос» многозначно. И для людей разных культур несет разный смысл.
Для древних греков, современников Сунь–цзы, логос — это прежде всего число. Знаменитый философ Пифагор утверждал, что «все есть Число». Сила числа в порядке (выстраивании рядов). Ряды (группы) позволяют различать одно от другого. Различение обнажает смысл. На утверждении «все есть число» построено пифагорейство — система взглядов на картину мира и инструмент познания как тайн земного бытия, так и «музыки сфер» Неба.
Для современных людей русской культуры логос — это Слово. Это то, что доказывает смыслы суждением. Что нельзя исчислить, ибо слова не образуют стройные ряды порядка. Но что можно взять в толк, истолковать по смыслу. При этом словесное доказательство нужно проверять, ибо слова могут быть и пустыми формами, лишенными смысла. Для православной церкви «В начале было Слово» — это как мера для ума, как определение и причина бытия.
А для китайцев канонический перевод Писания христиан представляет Логос в значении разумного основания, о котором нельзя сказать ничего определенного, и называют его китайским именем Дао: «В начале было Дао».
Это показательный пример влияния языка на формирование мысли. Он подтверждает важность понимания и учета специфики языка и стереотипов мышления разных народов при организации разведки в «войне смыслов».
Мысль (информация) при передаче от человека к человеку кодируется либо знаками, либо символами, либо образами. Знаки замещают. Символы соединяют. А образы вмещают и объединяют мысли «одеждой» формы. Иначе: знаки, символы и образы — это «форма одежды» голых смыслов.
В зависимости от форм языка, то есть от нематериальных внутренних форм грамматики и материальных форм письма, мышление в самом общем виде делится на знаковое, символическое и образное. На письме знаки — это буквы, которые замещают звуки речи. Символы — это китайские иероглифы, которые соединяют память со смыслом слова, минуя звуки. А образы — это наглядные подобия, живые картинки, обобщенные представления об образце.
Мышление, опирающееся на знаки, называется абстрактно–понятийным. Отчужденности (абстракции) мышления от живой природы соответствуют такие аналитические языки, как английский (имеет самый большой запас слов–синонимов) и французский (имеет самую изощренную грамматику).
Особенностью знакового мышления выступают рационализм, расчетливость, непререкаемость выводов, воинствующая нетерпимость к иным взглядам и идейная экспансия. Время здесь — это прежде всего стреловидная длительность (время — деньги). А в организации разведки ставка делается на логику, на превосходство ума (intelligence), а не на интуицию «сердца».
Мышление, в памяти опирающееся на символы, называется конкретно–символическим. Конкретно–символическому типу мышления соответствует изолирующий грамматический строй китайского зыка и иероглифическое письмо китайцев.
Особенностью такого мышления выступает прагматизм, подражание образцу, настойчивость, мудрое коварство в стратагемах при неповоротливости решений и склонность к шаблону в быстро меняющейся обстановке. Время воспринимается как порядок следования событий, ждать которых можно сколь угодно долго. В организации разведки на бесконечном пути хитрости ближний план — детали насущной практики — закрывает панораму дальней перспективы. Деталь важнее полноты картины бытия.
Мышление, способное оперировать образами и подобиями архетипов вещей, называется целостно–иррациональным (троично–асимметричным). Особенностью такого мышления выступает способность к парадоксу. Неожиданному, иногда противоречащему здравому смыслу и расходящемуся с общепринятым образцом решению. Парадоксальности мышления способствует чрезвычайная гибкость грамматических форм русского языка.
Парадоксальности мышления свойственны изворотливость, бескорыстие и творческое разгильдяйство («умом Россию не понять»). Время здесь часто оборачивается счастливым случаем предреченного чуда. Парадоксальное решение, как правило, интуитивно, а потому уникально.
