Советский Союз
Советский Союз также сумел захватить несколько исправных «Комет», в том числе две или три двухместные машины. Первоначально планировалось испытать трофеи в полете со включенным двигателем, но найти нужное количество топлива не удалось, поэтому от этого плана пришлось отказаться.
Исследования проходили сразу же после войны. Как и западные союзники, в России изучали поведение в воздухе бесхвостой машины, а также поведение самолета при посадке на полоз на разных скоростях.
Исследования проводил инженер Игорь Пашковский, летчиком-испытателем был М. Галлай. В качестве буксира для Me 163 использовали Ту-2, который обычно пилотировал Игорь Шелест. На «Комете» иногда также летал Я.И. Берников (Герой Советского Союза, 16 воздушных побед) и А.А. Ефимов.
Параллельно на другом аэродроме Me 163 облетывал В.Е. Голофастов, который совершил 17 полетов на «Комете». И здесь в качестве буксира использовали Ту-2, пилотированный Игорем Пискуновым. Во время одного из полетов отказал механизм сброса колесной тележки. Голофастов решил набрать высоту и сбросить тележку на выходе из пике. Однако во время набора высоты буксирный трос запутался вокруг тележки и «Комету» перевернуло брюхом вверх. Летчику удалось выровнять самолет, но спустя минуту машину снова перевернуло. Пискунов решил повторить маневр и вскоре удалось сбросить буксировочный трос, а затем, на выходе из крутого пике, и колесную тележку.
Поскольку советских конструкторов больше всего интересовала аэродинамика бесхвостого самолета, Me 163S Галлая обычно летала облепленная бумажными полосками, показывающими распределение воздушных потоков на поверхности самолета. Отрабатывалось поведение машины в пикировании при разных углах атаки, а также при полете на максимальной скорости. Исследовалось и поведение «Кометы» при разном смещении центра тяжести.
Выяснилось, что смещение центра тяжести даже на 2–3% приводит к резкому завалу на нос, который скомпенсировать удается лишь до отказа взяв ручку на себя. Причем это проявилось лишь после сброса буксировочного троса. Поскольку действовать ручкой пилот не мог, посадить машину было невозможно. Тем не менее, Галлай решил рискнуть. На высоте 50 метров он немного отпустил ручку, и повел машину вниз. Посадка прошла очень жестко из-за большой скорости касания. Посадочный полоз сорвало, машину подбросило вверх, и она упала на фюзеляж. В момент первого удара о грунт, Галлая подбросило в кресле, и он, ударившись головой о фонарь кабины, потерял сознание. Из разбитого самолета летчика извлек механик Е.А. Жарков, первым подбежавший к месту посадки.
Так было установлено, что бесхвостые самолеты имеют крайне малый запас продольной устойчивости.
Поскольку на аэродроме имелся еще один Me 163, годный к полетам, а Галлай отделался контузией позвоночника и легким сотрясением мозга, то полеты решили возобновить через три недели.
К сожалению, точное число полетов на «Кометах» в СССР неизвестно. Однако из воспоминаний летчиков следует, что они всесторонне изучили поведение Me 163 в воздухе, для чего потребовалось много раз подниматься в воздух. Полеты Галлая, а также Георгия Мосолова, Валентина Васина и Юрия Гарнаева позволили разработать тактику посадки реактивных самолетов с выключенным двигателем, что позднее спасло жизнь не одному пилоту.
