Источники РГА ВМФ
Фонд 417. Главный морской штаб.
Фонд 418. Морской генеральный штаб.
Фонд 421. Морской Технический комитет.
Фонд 427. Главное управление кораблестроения и снабжений.
Фонд 477. Штаб начальника 1-й бригады линейных кораблей Балтийского моря. Фонд 483. Штаб начальника 1-й бригады линейных кораблей Балтийского моря. Фонд 902. Штаб начальника 2-й бригады линейных кораблей эскадры Балтийского моря. Фонд 870. Вахтенные и шканечные журналы (коллекция).
Фонд 402. Гидрографический департамент Морского министерства.
“Цесаревич" вводят в один из Кронштадтских доков. 
На “Цесаревиче" во время замены 12-дюймовых орудий (вверху) и постановки на бочку 
“Цесаревич” в Портсмуте (там-же четыре фото ниже) 
В Tулоне во время парада 
“Цесаревич” в Гибралтаре (вверху) и в Тулоне 
На рейде 
У берегов Греции 
Среди парусных судов 
У берегов Греции 
“Цесаревич" во время учений 
“Цесаревич" снимается с якоря 
“Цесаревич” во время смотра 
На Кронштадтском рейде 
“Цесаревич” на стрельбах 
“Цесаревич” на стрельбах 
В совместном плавании со “Славой” (вверху) и в составе эскадры. 
На Ревельском рейде во время визита французской эскадры (внизу) 
На стрельбах (вверху) и во время большой приборки. 
"Цесаревич” на якорной стоянке 
Во время визита французской эскадры 
Моряки “Цесаревича” 
Из жизни корабля. Катера “Цесаревича" во время спуска (вверху) и праздника 
На якоре (вверху). У борта “Цесаревича” 
“Цесаревич" во льдах Гельсингфорса 
“Цесаревич” в годы первой мировой войны 
“Цесаревич”-”Гражданин” в дни Февральской революции (вверху) и после обстрела с Красной горки. 1921 г. 
В Кронштадте. Начало 20-х гг. 
“Цесаревич”-”Гражданин” во время разборки. Кронштадт 20-е годы 
“Цесаревич”-”Гражданин” во время разборки. Кронштадт 20-е годы 
“Цесаревич”-”Гражданин” во время разборки. Кронштадт 20-е годы 
И обозревая все этапы жизни корабля, в которой так часто и не по его вине оказывались упущены решающие исторические возможности, нельзя не напомнить упорно замалчиваемый нашими историками завет великого С.О. Макарова: “Не пресмыкаться в пыли, но смело подняться умом до облаков”. Именно этого — отрыва от мертвящей рутины и взлета мысли к подлинному творчеству и искусству предвидения — постоянно и фатально недоставало всему тому множеству начальствующих лиц, что в разных обстоятельствах истории “Цесаревича” влияли или прямо решали его судьбу. Они, эти лица — от великого князя генерал-адмирала до функционеров Центробалта, парализовавших флот своей демагогией, не позволили кораблю в полной мере решать поставленные перед ним задачи. 
